вести с русских полей
ВЕСТНИК ЧАЩИ
Жечь психарь: боль, тоска и ощущение украденной Родины в творчестве "Психбригады"
Сегодня на волне перемен в левом (и "левом") движении в частности и провоцируемых ими, в свою очередь, дискуссий в общественной жизни в целом, всё чаще можно услышать, помимо прочих, и про такую угнетённую и стигматизируемую группу, как "люди с ментальными особенностями", если выражаться совсем уж птичьим языком, или люди с психиатрическими диагнозами, если говорить проще и понятнее. Ну, как сказать "сегодня можно услышать" – услышать-то можно всегда, вопрос другой – в каком контексте мы о них слышим/видим/читаем.
Да, возражать трудно, социальные проблемы у таких людей есть, их масса, но вопрос ведь в том, адекватными ли способами сражаются активисты за дестигматизацию болезней психики? Если почитать ресурсы "психоактивистов", то складывается впечатление, что одной рукой они пытаются придать проблемам необходимую серьёзность, выходят на пикеты, "энтрируются" в массовые шествия левых организаций, а другой – как бы так сказать – лакируют эти проблемы, подменяют, если угодно, левацким речекряком, а заодно и отчасти романтизируют, что, конечно, подаётся как "открытость и дестигматизация".
Ну, возможно, честно говорить о проблемах – это и правда первый шаг к их решению, но честно говорить о проблемах с использованием идеологически заряженных конструкций, а затем публиковать "фотосессии в модненьком депрессивненьком аутфите" – это путь к сектантству и закукливанию в тусовочке. Впрочем, привыкать ли к этому современным левеньким? Едва ли.
Но это ремарка в сторону. Были, однако, в истории современной России и другие люди, которые не стеснялись вешать на себя ярлык "психов" и при этом отчаянной ярости, ненависти к несправедливому устройству мира и, конечно, стремления этот мир переделать, несмотря на незавидное положение в палатах со стальными койками; в их борьбе хватило бы на тысячу активистских секточек. Впрочем, какое время, такие и герои, богатыри – не мы.
Речь, конечно же, про ансамбль "Психбригада", и по сию пору известный лишь редким эстетам, психам, коммунистам да прочим маньякам.
Ну и, раз пошёл такой разговор, нельзя не добавить, что и автор этих строк, было дело, лежал в знаменитой Пятнашке (станция метро "Каширская", последний вагон из центра, там вдоль свежепостроенного ТЦ с левой стороны, не заблудитесь), не раз и не два воспетой "Психбригадой", так что видит даже в каком-то смысле свою ответственность – рассказать любознательной публике ещё раз историю легендарного коллектива.
В конце концов лежали-то мы за одними и теми же решётками.
Да, возражать трудно, социальные проблемы у таких людей есть, их масса, но вопрос ведь в том, адекватными ли способами сражаются активисты за дестигматизацию болезней психики? Если почитать ресурсы "психоактивистов", то складывается впечатление, что одной рукой они пытаются придать проблемам необходимую серьёзность, выходят на пикеты, "энтрируются" в массовые шествия левых организаций, а другой – как бы так сказать – лакируют эти проблемы, подменяют, если угодно, левацким речекряком, а заодно и отчасти романтизируют, что, конечно, подаётся как "открытость и дестигматизация".
Ну, возможно, честно говорить о проблемах – это и правда первый шаг к их решению, но честно говорить о проблемах с использованием идеологически заряженных конструкций, а затем публиковать "фотосессии в модненьком депрессивненьком аутфите" – это путь к сектантству и закукливанию в тусовочке. Впрочем, привыкать ли к этому современным левеньким? Едва ли.
Но это ремарка в сторону. Были, однако, в истории современной России и другие люди, которые не стеснялись вешать на себя ярлык "психов" и при этом отчаянной ярости, ненависти к несправедливому устройству мира и, конечно, стремления этот мир переделать, несмотря на незавидное положение в палатах со стальными койками; в их борьбе хватило бы на тысячу активистских секточек. Впрочем, какое время, такие и герои, богатыри – не мы.
Речь, конечно же, про ансамбль "Психбригада", и по сию пору известный лишь редким эстетам, психам, коммунистам да прочим маньякам.
Ну и, раз пошёл такой разговор, нельзя не добавить, что и автор этих строк, было дело, лежал в знаменитой Пятнашке (станция метро "Каширская", последний вагон из центра, там вдоль свежепостроенного ТЦ с левой стороны, не заблудитесь), не раз и не два воспетой "Психбригадой", так что видит даже в каком-то смысле свою ответственность – рассказать любознательной публике ещё раз историю легендарного коллектива.
В конце концов лежали-то мы за одними и теми же решётками.
если вдруг вы дочитаете этот текст до конца и он вам понравится, вы можете поддержать нас словом или даже рублем вот тут
все, что приходит нам на кошелек, мы пускаем на печать новых книг (а сами питаемся праной)
все, что приходит нам на кошелек, мы пускаем на печать новых книг (а сами питаемся праной)
В 42-м номере знаменитой "Лимонки" – а это, на минуточку, июнь 1996–го, знаковый момент в жизни нашей благословенной отчизны – опубликовано письмо, автор которого подписался как "Профессор экзистенциально–подрывного фронта, Москва". Приведём этот документ эпохи полностью:
Из нас не сделаешь амёб
Здравствуй, родная "Лимонка"!
Недавно ельцинские врачи–убийцы наконец-то выпустили меня из психаря. В нашем отделении все братки, у кого башка более-менее работает (т.е. "умники", как злобно и презрительно называли нас онтологические выблядки–санитары за то, что мы читаем книги и проч.), буквально зачитывались романом Э.В.Лимонова "Молодой негодяй", особенно главами про Сабурку и за это его очень уважали. Ваши строки про сладчайший киселек, Эдуард Вениаминович, мы не забудем никогда.
Так что, увидев газету, купил немедленно. Газета поистине мне как родная, во многом созвучная моим мыслям. Находясь в гнусной 15-шке, мы не могли оставаться в стороне от событий в стране. В моей голове рождались песни протеста, Гитару зав. отделением – жирная сука – запретила. Пели хором. В наказание – уколы, кулаки санитаров. Но хуй им в ебальник – из нас не сделаешь амеб! Всем, кто остался – вдруг попадет к ним газета (сам постараюсь передать) – привет от Профессора.
Долой вонючую цивилизацию торгашей!
Слава России!
Недавно ельцинские врачи–убийцы наконец-то выпустили меня из психаря. В нашем отделении все братки, у кого башка более-менее работает (т.е. "умники", как злобно и презрительно называли нас онтологические выблядки–санитары за то, что мы читаем книги и проч.), буквально зачитывались романом Э.В.Лимонова "Молодой негодяй", особенно главами про Сабурку и за это его очень уважали. Ваши строки про сладчайший киселек, Эдуард Вениаминович, мы не забудем никогда.
Так что, увидев газету, купил немедленно. Газета поистине мне как родная, во многом созвучная моим мыслям. Находясь в гнусной 15-шке, мы не могли оставаться в стороне от событий в стране. В моей голове рождались песни протеста, Гитару зав. отделением – жирная сука – запретила. Пели хором. В наказание – уколы, кулаки санитаров. Но хуй им в ебальник – из нас не сделаешь амеб! Всем, кто остался – вдруг попадет к ним газета (сам постараюсь передать) – привет от Профессора.
Долой вонючую цивилизацию торгашей!
Слава России!
"Вонючая цивилизация торгашей" – о как! Примерно в то же самое время Михаил Борзыкин, олицетворение группы "Телевизор", записывает один из главных своих хитов "Нет денег", где призывает "не дать себя укатать спортивным штанам и ларьковым мечтам". Борзыкин, кстати, тоже "лежал" – раньше, в 1980–е. Нет ли здесь тенденции? Может, и есть, но об этом мы подумаем в другой раз. Возвращаясь же к письму Профессора – сразу, как живые, встают перед глазами картинки девяностых: советские люди, ограбленные преступной кликой узурпаторов, Верховный Совет, расстрелянный ею же, безумный тиран, в алкогольном делирии глумящийся над страной. И пациенты "психаря", которые, будучи одной из самых поражённых в правах групп населения, всё это чувствовали ещё ярче. Им было ещё больнее.
К опубликованному письму прилагались тексты двух песен, подпольно исполнявшихся в тех самых палатах Пятнашки, процитируем:
К опубликованному письму прилагались тексты двух песен, подпольно исполнявшихся в тех самых палатах Пятнашки, процитируем:
Резекция интеллигентской мягкотелости
Лег я в "пятнашечку" –
Был Союз-страна.
Выписали, падлы –
Больше нету ни хера.
Взял у метро я
бутылочку пивка
И внезапно понял,
Как вся жизнь моя прошла.
Из "Жигулевского" – в Молотов–коктейль.
Была у нас Родина, а теперь бордель.
Пусть все огнем горит – а мне все равно,
Была у нас Родина, а теперь говно!
Кисель
Русский ветер за окном
Кружит и срывает лист.
Лег сюда я дерьмократом,
Вышел левый экстремист!
Пей кисель, пока еще
Светится в Кремле окно,
Пока мы не отымели
Всех врагов страны в очко!
Лег я в "пятнашечку" –
Был Союз-страна.
Выписали, падлы –
Больше нету ни хера.
Взял у метро я
бутылочку пивка
И внезапно понял,
Как вся жизнь моя прошла.
Из "Жигулевского" – в Молотов–коктейль.
Была у нас Родина, а теперь бордель.
Пусть все огнем горит – а мне все равно,
Была у нас Родина, а теперь говно!
Кисель
Русский ветер за окном
Кружит и срывает лист.
Лег сюда я дерьмократом,
Вышел левый экстремист!
Пей кисель, пока еще
Светится в Кремле окно,
Пока мы не отымели
Всех врагов страны в очко!
Боль, тоска, ощущение украденной Родины – творчество Психбригады легко поставить в один ряд с теми героями, которые составили "Русский прорыв", легендарный лево–патриотический рок–проект середины девяностых, от Непомнящего до Селиванова. Не будем забывать, конечно, что и Летов "лежал" – и участники Психбригады его, несомненно, хорошо слушали.
Кто же, кто же они были?
У Михаила Вербицкого на серверах lenin.ru есть сайт aminazin.lenin.ru, последнее обновление которого датируется 2002 годом – достаточно давно, согласитесь – и там приведён текст, который растаскан по десяткам сайтов, став, за неимением иной, канонической биографией коллектива и его участников. Он коротенький, процитируем полностью:
Кто же, кто же они были?
У Михаила Вербицкого на серверах lenin.ru есть сайт aminazin.lenin.ru, последнее обновление которого датируется 2002 годом – достаточно давно, согласитесь – и там приведён текст, который растаскан по десяткам сайтов, став, за неимением иной, канонической биографией коллектива и его участников. Он коротенький, процитируем полностью:
Ансамбль "Психбригада" образовался и играл в Москве. В состав ансамбля вошли ребята, отлежавшие по многу лет в психиатрических клиниках и больницах Москвы и области. Солист, Петр Арменович Мертвужин, настоящий "авторитетный псих", который провел в психушках почти всю свою жизнь (а ведь он молод – нет ещё и тридцати), окончил вспомогательную школу, познал все тяготы и будни психарского существования, практически не вылезая из буйного отделения, часто привязанный к койке, закалываемый аминазином и инсулином. Стойко перенося все агрессивные выпады этой ёбаной реальности, Петр Арменович не распускал сопли, а методично выковывал свою железную волю борца, учил японский и вьетнамский языки, читал книги по дзен–буддизму, увлекался радиоделом (коротил и взрывал телевизоры в рекреациях тех больниц, куда забрасывала его жестокая и несправедливая судьба), практической химией, изготовлением взрывчатых и легковоспламеняющихся веществ.
Музыкальная стилистика ансамбля довольно разнообразна: от дикого, захлебывающегося в своём рёве квартирного панк–рока, до подпольного русского шансона в стиле 1970–х годов.
На этой странице представлены избранные песни в реал–аудио, тексты песен с аккордами и фотографии "Психбригады" – этих героических и талантливых людей, заточённых подлыми врачами–убийцами в гнусные казематы психарей.
Ввиду глубокого распада и разрушения психики вокалиста ансамбль больше не существует. Возможно, эти скромные материалы – единственный источник информации об этом легендарном ансамбле – творческом подвиге людей, которые несмотря на разрушенное здоровье и постоянный гнет системы пытались выразить свое бескомпромиссное отношение к миру, в отличие от многих так называемых "здоровых".
Музыкальная стилистика ансамбля довольно разнообразна: от дикого, захлебывающегося в своём рёве квартирного панк–рока, до подпольного русского шансона в стиле 1970–х годов.
На этой странице представлены избранные песни в реал–аудио, тексты песен с аккордами и фотографии "Психбригады" – этих героических и талантливых людей, заточённых подлыми врачами–убийцами в гнусные казематы психарей.
Ввиду глубокого распада и разрушения психики вокалиста ансамбль больше не существует. Возможно, эти скромные материалы – единственный источник информации об этом легендарном ансамбле – творческом подвиге людей, которые несмотря на разрушенное здоровье и постоянный гнет системы пытались выразить свое бескомпромиссное отношение к миру, в отличие от многих так называемых "здоровых".
Поскольку, судя по всему, автором сайта и был сам Профессор, то здесь на первый план выходит уже личность Петра Арменовича Мертвужина, чей голос и манера запоминаются каждому, кто хоть раз пробовал слушать песни Психбригады. Что и говорить – харизмы Мертвужину было не занимать, да и фамилия звучная.
Поисковики, если вбить туда "ансамбль Психбригада" обычно предлагают два материала – это статья А. Костюковского в "Московских новостях" 2012 года и выпуск радиопередачи "Белое танго" на интернет–радио "Зазеркалье", созданное душевнобольными. В обеих в том или ином виде пересказывается та самая приведённая выше биография, но в материале "МН" акцент делается на "революционной" составляющей творчества группы, а в передаче "Белое танго" – на, если угодно, "особой духовности", стоявшей за этими революционными интенциями и интонациями.
Но что же мы, обозревая творчество группы, можем сказать в целом? Письмо в Лимонку, как уже было сказано выше, едва ли случайность – все неординарные люди в эпоху зарождения нашего зверского капитализма были последовательно маргинализированы ельцыноидами, выдавлены на самое днище дна. И там уже не отличить психа от "нормального" – когда жизнь напоминает больничную палату, есть ли разница? И наоборот.
Но что же мы, обозревая творчество группы, можем сказать в целом? Письмо в Лимонку, как уже было сказано выше, едва ли случайность – все неординарные люди в эпоху зарождения нашего зверского капитализма были последовательно маргинализированы ельцыноидами, выдавлены на самое днище дна. И там уже не отличить психа от "нормального" – когда жизнь напоминает больничную палату, есть ли разница? И наоборот.
Есть у Психбригады ещё одна яркая песня "А нас не сломишь":
Как ОМОН народ на демонстрации
били нас ногами санитары
Но стояли мы в палатах насмерть
и время проводили они даром
А нас не сломишь сапогом кирзовым
не запугаешь инсулинчиком дешёвым
Как в сорок первом под Москвой штрафные роты
так будем мы стоять до самой до свободы!
били нас ногами санитары
Но стояли мы в палатах насмерть
и время проводили они даром
А нас не сломишь сапогом кирзовым
не запугаешь инсулинчиком дешёвым
Как в сорок первом под Москвой штрафные роты
так будем мы стоять до самой до свободы!
"Как ОМОН народ на демонстрации / били нас ногами санитары" – 1993–й год, конечно, запомнился. Что безжалостно растоптанный Первомай, что Кровавый Октябрь. "Как в сорок первом под Москвой штрафные роты / так будем мы стоять до самой до свободы!" – оболганная, осмеянная Победа в Великой Отечественной войне превращается в символ сопротивления ельцынским палачам. "Врачи–убийцы" из "ельцинских психарей" – это те же омоновцы, а омоновцы – те же фашисты из 1941–го, только на своём грязном рубеже. И сопротивление им проходит везде – от площадей до психбольниц.
Это, кстати, песня с альбома 1994–го года "Убийцы в белых халатах". А всего их у Психбригады было три – и на первом альбоме, "Аминазин", 1992–й год, песни как раз про непосредственный больничный быт, там ещё нет таких политических сравнений, пациенты ещё не до конца поняли, что "был Союз–страна, выписали, падлы – больше нету нихрена".
На первом альбом больше лирики:
Это, кстати, песня с альбома 1994–го года "Убийцы в белых халатах". А всего их у Психбригады было три – и на первом альбоме, "Аминазин", 1992–й год, песни как раз про непосредственный больничный быт, там ещё нет таких политических сравнений, пациенты ещё не до конца поняли, что "был Союз–страна, выписали, падлы – больше нету нихрена".
На первом альбом больше лирики:
В субботу вышел я из психаря
и должен был опять туда во вторник
Но в небе занимается заря
как настоящий творческий работник
Эй, врачи – собаки, всех не переколешь
правду не задушишь, здоровье не убьёшь!
Эй, братки в палатах, я ваш навеки кореш
вспомните Петруху, когда пройдет дождь.
Уехал я на ферму пастухом
и врач меня в палате не нашёл
И лишь одна моя обида в том:
Серёга там остался, корешок!
Сбежать из палаты, уехать на ферму... 1993–й всё расставляет по своим местам – и пациенты вливаются в общий фронт борьбы с ельцинизмом. Уехать на ферму не получится: свободу можно только отвоевать у тех, чьи "лица рябы от сознания своей правоты", как пел совсем другой исполнитель по схожему поводу.
В уже цитируемой выше песне "Пей кисель" есть такие строки:
Прохожу я мимо баров
потным, грязным дурачком
Но придется этим тварям
снять костюм и встать рачком!
Лирический герой прекрасно понимает, что за стенами клиники всё уже переделили, он безвозвратно выкинут на помойку, пока хозяева жизни наслаждаются новыми временами. И этот тюремный намёк на "опускание" – не этого ли боится "хозяин новой жизни"? "Пока тело купается в роскоши, душа мотает срок на зоне", как по Пелевину. Псих же – на то и псих. Он придёт и отомстит, и ничего ему за это не будет.
Если покопаться в Интернет-архиве и найти гостевую книгу сайта "аминазин.ленин.ру", то можно там встретить массу записей в неповторимой стилистике интернета начала нулевых. Большая часть посвящена скандальным песням группы "Адольф Алоизович" и "Маша Кац" – приводить мы их тексты не будем, и так всё понятно. Право, без такого эпатажа какая контркультура? "Адольф, проснись, *они* хуеют" – лозунг, понятный каждому.
В уже цитируемой выше песне "Пей кисель" есть такие строки:
Прохожу я мимо баров
потным, грязным дурачком
Но придется этим тварям
снять костюм и встать рачком!
Лирический герой прекрасно понимает, что за стенами клиники всё уже переделили, он безвозвратно выкинут на помойку, пока хозяева жизни наслаждаются новыми временами. И этот тюремный намёк на "опускание" – не этого ли боится "хозяин новой жизни"? "Пока тело купается в роскоши, душа мотает срок на зоне", как по Пелевину. Псих же – на то и псих. Он придёт и отомстит, и ничего ему за это не будет.
Если покопаться в Интернет-архиве и найти гостевую книгу сайта "аминазин.ленин.ру", то можно там встретить массу записей в неповторимой стилистике интернета начала нулевых. Большая часть посвящена скандальным песням группы "Адольф Алоизович" и "Маша Кац" – приводить мы их тексты не будем, и так всё понятно. Право, без такого эпатажа какая контркультура? "Адольф, проснись, *они* хуеют" – лозунг, понятный каждому.
Большевик
Пиздато! Петру – свободу! Нормальные люди сидят в психушках, а настоящие психи сидят по домам и голосуют за путиных и ельциных. Мы взорвем этот мир!
Да смерть!
Да смерть!
Сетевой Обходчик
Ну это конечно впечатляет. Искусство для обособленных людей. Графу Хортице наверно понравилось бы. Да только передачи закрыли мондиалисты поганые. И мы им этого не забудем. Свободу Петру!
К тому моменту группа уже сама стала легендой в узких кругах. И последний альбом коллектива "Песни московской богемы", выпущенный в 1995–м году, микширует стилистику первых двух – тут и элегические воспоминания о психаре, и ненависть к режиму. Но первого больше: отчаяние окончательного поражения уже было разлито в воздухе. То самое опубликованное в "Лимонке" письмо профессора, как следует из редакционного комментария, "долго провалялось в ящике". Но долго – это сколько? 1996–й год был уже арьергардными боями. Битва за будущее России была проиграна, советские патриоты поставили на кон всё, но ставку перебили ельцинские танки.
Остались лишь песни богемы да боевой дух, который из них рвётся наружу по сию пору.
Про самого Петра Мертвужина долгое время ходили слухи, что он сгинул в застенках московских психарей, пока в апреле текущего 2018–го года то же самое "радио Зазеркалье" не опубликовало небольшое интервью с его двоюродной сестрой, из рассказа которой следует, что Пётр покончил с собой ещё в 2012–м году. Интересно, что легко ищется его страница Вконтакте, и эта информация, вероятно, является достоверной.
Что ж, Петра можно понять.
А нас – нет.
Остались лишь песни богемы да боевой дух, который из них рвётся наружу по сию пору.
Про самого Петра Мертвужина долгое время ходили слухи, что он сгинул в застенках московских психарей, пока в апреле текущего 2018–го года то же самое "радио Зазеркалье" не опубликовало небольшое интервью с его двоюродной сестрой, из рассказа которой следует, что Пётр покончил с собой ещё в 2012–м году. Интересно, что легко ищется его страница Вконтакте, и эта информация, вероятно, является достоверной.
Что ж, Петра можно понять.
А нас – нет.
Текст подготовил старина Мартин Часослов, наш дорогой друг и сказочник
если вдруг вы дочитали этот текст до конца и он вам понравился, вы можете поддержать нас словом или даже рублем вот тут